В четырнадцать лет мне казалось, что если к двадцати я не стану знаменитым писателем, гениальной поэтессой или хотя бы доктором наук, я умру от стыда и бессилия, покончу с этим бренным миром и уйду в монастырь. В общем негативистский вариант развития событий даже не рассматривался. Я была свято уверена, что рождена для того, чтобы нести в этот мир вечное и важное, и никто не мог мне помешать. Я собиралась путешествовать по миру, заниматься наукой, влюбляться и влюблять и клепать нетленку на выходных, перед сном и в титайм, если получится.

Теперь мне двадцать. Я не гениальный писатель и даже не доктор чего бы то ни было. И пока жива. Меня волнует не предсказуемое отсутствие реализации вышеперечисленных амбиций. Бог с ними, в пять я хотела быть Люси Певенси, летающей вместе с Питером Пеном над Широм. Тоже не сложилось. Не страшно. Меня волнует другое.

Всю свою сознательную жизнь я была Девочкой, Подающей Большие Надежды. Я была Милым Ребенком, Из Которого Что-то Вырастет. Я была потенциалом.

И вот теперь, боюсь повториться, мне двадцать. Из меня уже ничего не вырастет. Я уже ничего не подаю. Вот она я, финальная версия. И как-то это странно и печально.

Далее следует эгоцентричное перечисление фактов о себе любимой и попытка сделать выводы. Как-то так

Из всех амбиций осталось только желание быть достойным человеком.

А вообще, это все вздор, абсурд и ерунда. И self-pity. Ну просто исполинские запасы self-pity.